Семен Иванович НАЛИМОВ (1857-1916)
Налимов С.И. с медалью За усердие
Налимов С.И.
с медалью За усердие

Выдающийся музыкальный мастер Семен Иванович Налимов еще при жизни по праву заслужил имя русского балалаечного Страдивари. Без преувеличения можно сказать, что золотые руки Налимова позволили великому реформатору и выдающемуся музыканту В. В. Андрееву так хорошо воплотить в жизнь свои проекты по реконструкции русских народных инструментов. Бесспорно и то, что без разработанных В. В. Андреевым проектов, его руководства и консультаций, С.И. Налимов не сумел бы создать такие прекрасные балалайки. Налимовские балалайки до сих поражают своим совершенством форм и красотой звука: серебристым тембром, чистотой, глубиной и певучестью звучания при игре на всех струнах и во всем диапазоне. Никто из мастеров, работавших вместе с С.И. Налимовым и после него, не сумел сделать инструмента с таким задушевным тембром, благородным и сильным звуком.

Реконструкция русских народных инструментов была решена В. В. Андреевым в результате длительной и кропотливой работы. Работа эта была начата Андреевым еще до знакомства его с Налимовым, но только в результате творческого сотрудничества и дружбы этих двух неординарных людей был создан существующий до сих пор комплект инструментов для струнной группы русского народного оркестра.

Встреча В.В. Андреева с талантливым столяром-краснодеревщиком произошла в 1890 году, и в скором времени С.И. Налимов изготовил по чертежам и рисункам Андреева первую балалайку-приму, представлявшую по тем временам шедевр искусства. Шестиклёпочный корпус, сделанный из волнистой березы обладал строгой симметричностью и был увеличен по объему. По сравнению с инструментами Пасербского была уменьшена толщина деки и сделана она была слегка выпуклой, гриф изготавливался из граба и был увеличен в ширину. Дека в верхней своей части была прикрыта панцирем. Помимо 15 ладов на грифе с накладкой из черного дерева, было врезано еще 2 дополнительных лада на панцире. Для предохранения голосника от повреждений, Налимов поставил врезную розетку из грушевого дерева.

После изготовления Налимовым балалайки-примы, Андреев поручил ему изготовление оркестровых инструментов. Но для этого у Налимова не было подходящего дерева, а у Андреева не было средств на его покупку. Это был очень тяжелый период в жизни Андреева. Значительные расходы по содержанию оркестра и на изготовление инструментов, отсутствие какой-либо материальной помощи или постоянного заработка поставили В.В. Андреева в очень тяжелое финансовое положение. Выход как найти материал для инструментов был найден Налимовым. Он обнаружил, что двери и подоконники дома Андреева в Марьино сделаны из клёна. Этот клен и был употреблен для изготовления балалаек - дискант, альт, бас и контрабас. В эти инструменты Налимов внес примерно те же самые улучшения, что и в ранее сделанную приму. Только на балалайки бас и контрабас панцири поставлены не были.

Посмертная маска С.И. Налимова
Посмертная маска
С.И. Налимова

На средства Андреева С.И. Налимов построил в Марьино небольшую мастерскую, в которой проработал до конца своей жизни. Мастерская состояла из 3-х комнат. Первая комната это маленькая конторка, где стоял письменный стол с чертежами и эталонами. За столом обычно сидел Андреев, когда заходил в мастерскую. Вторая комната составляла собственно мастерскую. В этой комнате размещались три верстака разных размеров, каждый из которых использовался в зависимости от величины заготовок. Один из верстаков, для особенно ценных заготовок был сделан из мореного дуба, что гарантировало его от всяких деформаций. Третья комната была предназначена для окончательной просушки полуфабрикатов и собранных инструментов. В ней стояла также печка для варки клея и лака. Мастерская была снабжена, самым лучшим по тем временам, очень точным и совершенным немецким столярным инструментом из города Золингена. Механических станков в этой мастерской не было. Вначале мастерская обслуживала только оркестр В.В. Андреева. Помимо изготовления новых инструментов Налимов на первых порах производил переделку значительной части инструментов работы Пасербского. Вызвано это было, с одной стороны, необходимостью улучшить их акустические качества, а, с другой - изменением тесситуры оркестровых балалаек в связи с введением в 1895 году по предложению Н.П.Фомина нового строя. Вся сборка инструментов производилась из высококачественного высушенного дерева. Между сборкой кузова и наклейкой на него деки проходил довольно большой период времени - год, иногда и - два. Материал для инструментов покупался в Петербурге на специализированной лесной бирже, где продавались экзотические породы дерева. Только резонансная ель для дек выписывалась из Тамбовской губернии. Клей употреблялся рыбный - осетровый. Лак Налимов приготовлял сам. Для кузова и дек состав лака был различный. Изменялся состав лака также в зависимости от породы и состояния дерева, из которого делался инструмент.

Сугубо профессиональные и специфические для музыкального мастера знания Налимов приобрел чисто практическим путем в результате своей долголетней работы. Примерно к 1900 г. он стал непревзойденным мастером, не имеющий равных конкурентов в области изготовления русских народных инструментов. Одной из вершин его искусства, считается изготовленная в 1902 году лично для В.В. Андреева балалайка-прима под № 102. Этот инструмент после смерти В.В. Андреева был передан выдающемуся солисту-балалаечнику Б. С. Трояновскому, который прошел с ним весь свой творческий путь. После его смерти балалайка была продана в музей музыкальных инструментов Ленинградского института театра, музыки и кино, а сейчас находится в экспозиции Музея музыкальной культуры им. Глинки.

Налимов С.И. с женой Варварой Леонтьевной и сестрой
Налимов С.И. с женой
Варварой Леонтьевной и сестрой

Организовывая мастерскую в Марьино, Андреев преследовал лишь чисто художественные, а не коммерческие цели. В задачу мастерской, а, следовательно, и Налимова, не входил массовый выпуск инструментов. Цель была другая - обеспечить оркестр Андреева инструментами высокого качества и создать модели, которые послужили бы образцом для массового изготовления балалаек, домр и гуслей. Эти модели-образцы предоставлялись всем мастерам бесплатно. Для Андреевского коллектива Налимов сделал приблизительно 60-70 инструментов. Остальные домры и балалайки, сделанные Налимовым из своего материала, он продавал по своему усмотрению. Единственное ограничение состояло в том, что каждый новый инструмент, до продажи, проверялся самим Андреевым. Если инструмент его не удовлетворял, он до устранения дефекта в продажу не поступал. На ранних инструментах этикетки были написаны рукой В.В. Андреева, позже напечатаны типографским способом, но год изготовления и номер проставлял сам Андреев. Текст был такой: «Работа С.И. Налимова под руководством В.В. Андреева, сельцо Марьино-Андреевское». По своим музыкальным качествам и тщательностью отделки балалайки С.И. Налимова ценились очень высоко. Средняя цена балалайки примы колебалась от 50 до 75 рублей. Наиболее удачные инструменты оценивались до 300 рублей. Для сравнения следует отметить, что балалаечные мастера в эти годы продавали концертные инструменты за 15-20 рублей. Из своей работы С.И. Налимов не делал никакого секрета. Под его руководством и вместе с ним в разное время работало много учеников, ставших впоследствии хорошими музыкальными мастерами, таких как В. П. Оглоблин, С. Яковлев, С. Е. Гудков, И. И. Галинис и другие.

Летом 1900 года в Париже проходила Всемирная выставка, на которой в Российском павильоне экспонировались инструменты работы Налимова. Экспозиция была выставлена по принципу наглядности: рядом с каждым инструментом находился его истинно народный прообраз. Андреев выпустил на французском языке брошюру "Национальные инструменты в России" с приложением к ней "Каталога старинных музыкальных инструментов русского народа, усовершенствованных В. В. Андреевым". С.И. Налимову за его инструменты была присуждена серебряная медаль. В 1906-1907 годах на выставке "Музыкальный мир" в Петербурге С.И. Налимов удостаивается золотой медали.

В 1915 году, по прошению В.В. Андреева, С.И. Налимову за производство высококачественных инструментов была вручена Золотая медаль для ношения на шее на Александровской ленте с надписью «За усердие - инструментальному мастеру, почетному потомственному гражданину Семену Налимову».

В. В. Андреев придавая большое значение работе С.И. Налимова, позаботился о том, чтобы долголетний творческий труд мастера стал общественным достоянием: в 1916 году были опубликованы основные типоразмеры балалаек и домр, выработанные Налимовым за 26-летний период его работы.

С.И. Налимов устроил и свою личную жизнь в Марьино. Он женился на местной уроженке, служившей у Андреева в имении, про которое Андреев в шутку говорил, что оно состоит из одного петуха, четырех куриц и хозяина балалаечной мастерской. По сути дела Варвара Леонтьевна Налимова была тем главным доверенным лицом, на руках которой находилось небольшое и несложное хозяйство Андреева. Умерла В. Л. Налимова в 1922 году. Семен Иванович Налимов скончался на шесть лет раньше: 22 августа 1916 года в Петрограде от туберкулеза горла.

В 1915 году В. В. Андреев писал: «Отныне возрожденные русские народные инструменты будут рокотать славу вечную создавшему их народу». Одну из ведущих ролей в этом возрождении сыграл С.И. Налимов - выдающийся музыкальный мастер.

Воспоминания В. В. АНДРЕЕВА

22 августа 1916 года не стало замечательного мастера по изготовлению и усовершенствованию наших народных инструментов балалаек, домр и гуслей, и не менее замечательного человека, Семена Ивановича Налимова.

В.В.Андреев с балалайкой работы Налимова С.И.
В.В.Андреев с балалайкой
работы Налимова С.И.

Судьба его такова. Родился он в крестьянской семье в Вологодской губернии Усть-Сысольском уезде и подростком был отдан в учение к столяру, где и кончил мастером-краснодеревцем. Вскоре подошла воинская повинность и его «забрили». Окончив службу старшим фельдфебелем, Налимов отправился на родину, но по дороге, выпив на радостях, потерял деньги. Пришлось продолжать путь не по железной дороге, а пешком и так, чтобы он лежал где-либо по дороге найма. Там Налимов намеревался разыскивать столярную работу и заработать необходимую сумму на дальнейший путь. Высадился он на ст. Спирово Николаевской железной дороги и отправился пешком, рассчитывая добраться до Вышнего Волочка, чтобы подыскать себе там работу и после ехать дальше. Но до Волочка ему дойти не пришлось. По дороге ему предложил работу старшина большой волости в своем вновь строящемся доме. Надо было сделать рамы, двери и т.п. Налимов принял предложение и поступил к старшине. И хотя работа была давно окончена, но зажиточный старшина не хотел расставаться с ним, так понравилась ему работа Налимова, да и он сам. Работа его отличалась всегда замечательной законченностью, что бы он ни делал, была ли самая простая вещь или художественная – это было для него одинаково. Старшина придумывал для него все новую и новую работу, чтобы удержать его подольше у себя и настолько его полюбил, раз сказал ему такую фразу: «Если и работы не будет, живи так у меня, больно мы к тебе привыкли». Налимов поблагодарил его, но сказал, что пора уж и домой. Но домой ему, как оказалось, не суждено было скоро попасть, несмотря на то, что он прожил у этого старшины 2 года, и вот по какой причине – к старшине заехал помещик и чуть не силой забрал к себе Налимова, т.к. ему необходим был хороший столяр. У этого помещика Налимов прожил 3 года, и когда уходил от него (надо же было ему когда-то попасть на родину), помещик буквально плакал, расставаясь с ним. Но Налимов твердо решил уехать домой и, поблагодарив хозяина, перед отъездом считал для себя необходимым побывать и попрощаться со старшиной, где его так любили и, как он сам выражался, «берегли».

Обрадованный старшина оставил его у себя погостить на несколько дней – тут-то я и познакомился с Налимовым. Дело в том, что у меня в речке, протекающей близ имения, нашелся так называемый мореный черный дуб и в довольно большом количестве. Я достал со дна этой реки несколько очень больших дерев, и мне хотелось сделать из них мебель, для чего, конечно, нужен был столяр. Услыхав, что у старшины работал хороший столяр, я отправился к нему за справками, и как раз встретился с Налимовым. Я не буду говорить о подробностях, как мне удалось уговорить Налимова. Кончилось дело тем, что он поехал ко мне и проработал у меня не более и не менее как 26 лет.

Сначала Налимов делал у меня из черного дуба художественную резную мебель. Меня поразило совершенство его работы, и я предложил ему заняться выделкой инструментов – балалаек, т.к. работа инструментальных мастеров меня совсем не удовлетворяла, и я переплачивал им огромные деньги за «опыты» по усовершенствованию балалаек.

Что же это был за человек, которого все жалели и берегли? Тут две причины. Первая кроется в исключительном характере, и вторая - в замечательном мастерстве и проявлении необычайной разносторонней талантливости русского человека. Приведу для примера несколько черточек из его характера:

- «Семен Иванович, как хорошо вышла у Вас эта работа?»

- «Да ведь конца хорошему нет, Василий Васильевич, быть может, если постараюсь, так и еще лучше выйдет, кто ж его знает».

- «Семен Иванович, я вижу, что Ваша работа стоит гораздо большего жалования, чем Вы получаете. Вы всегда можете иметь место с гораздо большим вознаграждением, чем у меня, но я не могу вам заплатить больше, вы знаете, что мастерская преследует исключительно художественные цели, а не коммерческие и не может себя даже окупить. Конечно, для меня была бы большая утрата, если бы Вы ушли от меня, но мастер будет платить Вам гораздо больше сравнительно с тем маленьким жалование, которое Вы получаете у меня».

- «До тех пор пока Вы меня не прогоните, я не уйду от Вас, я слишком люблю Ваше дело, да и Вас».

Этот разговор происходил после того, как Налимов прослужил 8 лет, после чего он оставался у меня еще 18 лет, т.е. служил до самой своей смерти.

«Семен Иванович, я не был почти целую зиму дома и не знаю, хорошо ли Вам живется без меня, - не надо ли чего-нибудь, скажите откровенно?» - спрашивал я его, зная его скромность.

- «Все очень хорошо, Василий Васильевич, а если бывает что дурное, то без этого уж никак невозможно, только я всем очень доволен».

Налимов С.И. в мастерской за столом
Налимов С.И.
в мастерской за столом

Итак, этот человек, живя у меня в течение 26 лет, не тревожил меня ни одной жалобой. Что же касается его мастерства, то инструменты его работы – балалайки, домры, по красоте тона, художественной законченности работы, не имеют себе, по крайней мере, до сего времени, равных. Никто из известных мне мастеров, не превзошел работ Налимова, да, вероятно, долго и не превзойдет, потому что люди такого сорта как С.И.Налимов – люди исключительные.

Не могу упомянуть о выдающемся факте. Клавишная механика, с помощью которой производится игра на усовершенствованных гуслях, причиняла мне массу неприятностей. Страшно хрупкая, очень непрочная и сложная, эта громоздкая механика давала себя знать, постоянно портясь и требуя чуть не ежедневной починки во время моих артистических поездок. Мастер Гергенс, ее соорудивший, никак не соглашался на переделку или упрощение пока у него не выйдут, т.е. не распродадутся все уже заготовленные заранее по одному шаблону механики. Я, потеряв терпение, решил обратиться к С.И. Налимову за помощью. Семен Иванович ознакомился с конструкцией, постиг сразу же ее недостатки и изготовил такую простую прочную механику, что даже упрямые мастера специалисты, увидя ее, поежились с досады. Вторая механика, изготовленная С.И. Налимовым к гуслям того же типа, была еще совершеннее первой. Это был точный, никогда не портящийся механизм, который и сейчас, находясь в употреблении на гуслях в моем оркестре, заставляет с благодарностью вспоминать С.И. Налимова и удивляться его гениальным способностям.

К 150-летию со дня рождения